Толлеус, искусник из Кордоса - Страница 81

Наконец, оказавшись наверху, Толлеус получил уникальную возможность, оставаясь невидимым с улицы, любоваться на свою повозку и на безуспешные попытки помощника справиться с нитью. Смотреть на потуги Оболиуса, старавшегося вывернуться из петли или порвать нить было забавно, так что настроение искусника резко улучшилось. Увлеченно поглядывая вниз, он почти не обращал внимания на своего заказчика, что, сказать по правде, было весьма невежливо.

Плащ из черного атласа, расшитый по краям белыми кружевами и украшенный агатами, явно стоил немало и, по мнению искусника, прекрасно обошелся бы без дополнительных усовершенствований. Какой декоративный изыск сюда еще можно добавить, представить не получалось. К тому же после портного и ювелира над плащом поработал чародей. По черной ткани неспешно летала серебряная звезда. Интересная, надо сказать, вещь: Толлеус с удовольствием бы поизучал ее, будь у него такая возможность. Все конструкты, которые он видел до сих пор, видны были лишь в истинном зрении, а этот на удивление был заметен простым глазом. А еще звездочка как-то умудрялась точно следовать всем изгибам ткани, не отрываясь от плаща ни на секунду.

Понаблюдав за конструктом алчным взглядом, старик прямо поинтересовался у хозяина, есть ли у него какие-нибудь задумки и пожелания. Оказалось, что никаких пожеланий нет - это работа мастера. Однако критиковать щеголь был готов с жаром, достойным лучшего применения. Это выяснилось сразу же, лишь только Толлеус с порога предложил расшить плащ по контуру светящимися нитями. Никому в Широтоне не требовались ни светящиеся мечи, ни вышивка. Старик совершенно искренне недоумевал, почему так, но тем не менее его задумку уже дважды отвергли. Аристократ выжидающе смотрел на искусника, а тот в свою очередь на плащ. Надо сказать, что задумка чародея со звездой оказалась крайне удачной: конструкт притягивал любой взгляд, гипнотизируя зрителя. На плащ можно было смотреть часами, отслеживая прихотливые узоры, которые чертила на ткани звезда.

- Узоры! - внятно сказал Толлеус самому себе, но щеголь тут же встрепенулся, навострив уши. Старик объяснил свою задумку: можно было на некотором расстоянии подсвечивать путь, пройденный звездой. Как будто она тянет за собой короткую веревочку. Оробосец энергично закивал, только попросил не линию, а облачко светящихся точек, отмечающих путь звезды. И чтобы эти точки гасли не сразу, а постепенно. Искусник нахмурился: сложнее, конечно, но реально. Высосав для бодрости жизнегубку и крякнув, как заправский пьянчуга после кружки эля, он принялся за работу.

Только через два часа Толлеус, пошатываясь, выбрался на улицу. Пришлось пожертвовать одним амулетом для хранения плетений и маскировать его под брошь. С маной тоже была накладка: конструкт питался прямо из ауры владельца плаща. Старик сделал также, однако это немного выбивалось из привычного ему сценария работы с накопителями или на худой конец с маногубками, так что пришлось повозиться. Щеголь, довольный результатом, воодушевленно предлагал еще заказы, но Толлеус даже слушать не стал, сбежав при первой же возможности.

Закрыв за собой дверь, старик скользнул взглядом по вывеске через дорогу и встал как вкопанный. В планах было возвращаться на постоялый двор, но само провидение вывело его туда, куда он так стремился. Аккуратная вывеска гласила крупными золотыми буквами на черном фоне: "Широтонская государственная школа чародейства". Сказать по правде, желание у искусника сейчас было лишь одно - завалиться на что-нибудь мягкое и снять, наконец, башмаки. Но все же он, как мотылек на лучину, не отводя от вывески взгляда, пересек улицу и постучал в дверь.

Долгое время ничего не происходило. Искусник уже было решил, что время позднее, и никого внутри нет. Пока не догадался посмотреть истинным зрением. Оказывается, он стоял перед дверью не один, а в компании весьма крупного конструкта, который бесцеремонно разглядывал старика. Таких больших экземпляров Толлеусу видеть еще не приходилось, поэтому он в свою очередь с интересом уставился на чародейское творение, формой напоминающее летящую горизонтально каплю, а цветом - баклажан. Вытянув руку, старик попытался ткнуть конструкт пальцем, но тот резво отлетел в сторону.

- Кто вы и чего хотите? - неожиданно раздались слова откуда-то сверху. Искусник задрал голову, приготовившись увидеть как минимум еще один конструкт, а то и вовсе говорящего голубя или сову. Но все оказалось гораздо проще: над дверью располагался обыкновенный раструб, из которого долетал слегка искаженный голос человека, стоящего за закрытой дверью. "А правда, чего я хочу?" - с неожиданной оторопью подумал старик. Чародей-химерщик с рынка рассказывал о возможном лечении. Но хотелось большего. Амулеты, с которыми нельзя умереть, живые рисунки, способные возродить тело из малюсенького кусочка плоти, несколько жизней вместо одной, наконец… Но это мечты. Однако яснее ясного, что знания просить бесполезно. Как бы вообще в шею не выгнали "заклятого друга из Кордоса".

- А ты спроси! Спроси про чудесные амулеты! – подзуживало Альтер-Эго. Толлеус огромным усилием воли заткнул его: еще не хватало заявить: «Вы знаете, я в курсе кое-каких ваших секретных разработок…» Эдак войдешь и не выйдешь отсюда!

- Мне бы подлечиться, - враз пересохшими губами промямлил он, собравшись с духом.

Раструб промолчал. Старик чувствовал себя крайне неуютно. Как будто он стоит на лобном месте в кругу света, а невидимые судьи, ощупывая его холодными взглядами, решают его судьбу. Тишина затягивалась. Воображение услужливо рисовало картину страшного чародейского суда. Толлеус весь взмок, внезапно ему безумно захотелось сесть.